Москва-400 п\я ...
Добавлено: 03 авг 2011, 21:42
В армию меня призвали в ноябре 1964 года. Попал в войска ПВО в 6-ю отдельную армию под Ленинград, а конкретно в Кронштадт, в дивизион подполковника Зубкова Н.П.. Назначили на должность оператора дальности ЗРК. Только немного ее освоил - перевели на должность планшетиста, на которой был до конца службы. Летом 1965 года ездили на полигон «Ашулук», где успешно отстрелялись. Запомнилась погода на полигоне – днем очень жарко, а ночью очень холодно. После полигона служба шла своим чередом: наряды-караулы. Как тогда говорили: «через день - на ремень, через два - на кухню». Где-то в конце 1965 года вызвали меня и еще двух человек в штаб и предложили нам съездить в командировку за границу. Куда конкретно - не говорили, а куда, можно в то время было только догадываться. С ответом не торопили, время подумать-было. В конце января 1966 г. вызывают опять, где я дал согласие, а второй воин отказался. Дал согласие и старший лейтенант Чумак Владимир. Соображения, по которым я дал, да наверно и другие давали согласие следующие: во-первых это давало единственную тогда возможность побывать за границей, увидеть другой мир; во-вторых – проверить себя на что способен; в-третьих по завершении командировки была небольшая надежда на сокращение сроков службы, уже тогда говорили о переходе с 3-х лет на 2 года службы. Хотя, забегая вперед, скажу, что отслужил я от звонка до звонка- 3 года и 2 недели, без скидок. Надо сказать, что никаких нажимов, уговоров со стороны командования - не было. Отбирали только добровольцев, членов ВЛКСМ, КПСС, физически крепких и здоровых. Неоднократно заполняли различные анкеты о не разглашении военной тайны, о семейном положении, о родственниках и тому подобное, проходили собеседование. На последнем присутствовали члены Военного Совета округа и никогда раньше, и никогда позже я не видел столько генералов сразу. Все это говорило о серьезности задания и об ответственности, которая возлагалась на нас. Собрали нас в части, где мы проходили подготовку более двухсот человек. Состав интернациональный. Были представители всех союзных республик и многих городов России. Занимались теоретической подготовкой, отрабатывали нормы по приведению дивизиона в боевую готовность, каждый стремился как можно глубже изучить свою специальность и, по возможности – смежную. Общее руководство группами возглавлял полковник Певный И.И. Ходили слухи, что он командовал дивизионом, сбившим 1 мая 1960 года самолет-шпион с Пауэрсом.
И вот первая группа убывает в командировку в конце марта 1966 года самолетами АН-12. Здесь необходимо сказать, что всех нас переодели в гражданскую одежду. Каждому выдали пальто, костюм, шляпу, галстук, несколько пар легких китайских брюк, рубашки, несколько пар различной обуви, панамы, береты. На каждого оформили и выдали загранпаспорт. Теперь, вспоминая прошлое, я думаю, как странно для окружающих выглядели наши группы молодых, здоровых парней, одетых почти одинаково. Вторая группа и я в том числе улетали 25 мая 1966 года на ИЛ-18. Кругом весна, цветет черемуха, а нам лететь в неведомую страну, в неизвестность. Делали посадку в Свердловске на дозоправку. На 2 дня задержались в Иркутске и здесь у нас уже не было сомнения, что летим именно во Вьетнам. Ждали разрешение на пересечение границы с Китаем. В то время в Китае шла культурная революция, и отношения у него с Советским Союзом были очень напряженные. И поэтому нас неоднократно инструктировали как вести себя в случае внештатных ситуаций: не вступать в контакт, не отвечать на провокации и агрессию. И вот мы в Пекине, в аэропорту, самолет не покидаем. На борт поднимается группа вооруженных пограничников и начинают проверку документов, пристально изучая наши паспорта. И хотя мы внутренне очень сильно волновались - все прошло хорошо и спокойно. Летим дальше, смотрим в иллюминатор. Хочется что-нибудь разглядеть на земле, но только горы изредка промелькнут в разрывах облаков. И вот, в очередной раз , выглянув в иллюминатор, вижу, нас сопровождают истребители МИГ-17. По всему салону раздаются радостные возгласы, заканчивается наш утомительный перелет, который занял в общей сложности не менее 15-ти часов. Приземляемся на аэродроме, не далеко от Ханоя. Не помню уже как проходила официальная часть встречи, но надолго запомнилась встреча, которую устроили нам вьетнамцы: улыбки, цветы, танцы, песни, огромный танцующий дракон. Нас здесь очень ждали, на нас здесь очень надеялись. Уже в сумерках, вечером , включив только подфарники, едем в расположение учебного центра. Кругом на террасах отсвечивают водой рисовые поля, где-то на горизонте виднеются горы, в воздухе миллионы светлячков. Сказочная страна. Но не все так прекрасно в этой стране и мы это скоро почувствуем. Уже на дороге попадаются воронки от авиабомб.
Учебная база находилась в провинции Хабак по соседству с небольшой деревушкой. Немного расположившись , я как и многие сел писать письмо домой и сообщить свой адрес: Москва-400, п\я …А поселили нас в хижинах, которые мы называли бунгало. Это легкая постройка, стойки и поперечины которой сделаны из бамбука, стены плетеные из колотого бамбука, а крыша из листьев банана или пальмы и рисовой соломы. Внутри топчаны, подобие деревянных кроватей с матрасами и подушками, набитыми травой и простыни. Над кроватью закреплен полог из марли (москтник),нижние края которого необходимо заправлять под матрас, от различных насекомых – гусениц-фосфориток, москитов, муравьев, жуков и пр. Особенно опасна огромная многоножка с ядовитыми жвалами, которая в первый же день объявилась в нашем бунгалои с криками была уничтожена вьетнамцами палками.
Занятия в центре проводились с утра до вечера прямо под открытым небом или под легкими навесами, с двух-трех часовым перерывом в самую жару. Очень часто в небе появлялись группы американских самолетов и занятия в это время прекращали, что бы не демаскировать учебный центр. За мною закрепили двух вьетнамских воинов – Нгуен Зуй Ба и Нгуен Тьен Тунг. Они быстро освоили специальность планшетистов, где требуется четко писать зеркальном изображении номера целей до четырех знаков, знать наизусть тактико-технические данные всех самолетов противника и, если работаешь на огневом планшете, готовить данные для стрельбы и докладывать их командиру, на что дается времени 8 сек. Здесь главное внимательность, собранность, реакция, результат достигается постоянными тренировками. Очень тяжело приходилось специалистам, преподававшим основы радио и эл.техники, устройство и схемы ЗРК. Учеба и все общение с вьетнамцами осуществлялось через переводчиков и далеко не все из них хорошо владели техническим переводом. Случались забавные случаи. Советский специалист объясняет устройство и порядок заправки ракеты топливом и произносит нормально звучащее на русском языке слово, а вьетнамцы начинают хохотать, он повторяет а они еще сильнее хохочут. Оказалось на вьетнамском языке это слово звучит как нецензурное. Очень тяжело было специалистам стартовых батарей научить вьетнамцев подать ракету на пусковую установку т.к. у тех порой не хватало на это физических сил. Очень тяжело было специалистам технических батарей т.к. им приходилось под палящим солнцем учить и делать заправку ракет топливом в резиновых сапогах, в резиновых плащах и в противогазах. Тяжело было всем. И недаром появилась в нашем дивизионе песня, которую сочинили наши ребята в свободное от службы время. Музыку на баяне подобрал В. Лымарь. 1-й куплет:
Солнце жарило, змеи жалили
А китайцы нас, черти, хаяли,
Долго прели мы, но стерпели мы,
И друзей данти научили мы
(данти – товарищ)
На освоение теории и приобретение практических навыков по подготовке ЗРК к боевой работе отводилось всего 2 месяца. Затем выезд на боевые позиции. Это был конец июля1966 г. К этому времени средствами ПВО Вьетнама (с учетом авиации, ствольной артиллерии, ЗРК) было сбито 1300 самолетов агрессора.
Позиция, на которой развернулся наш дивизион, прикрывала подступы к Ханою и была хорошо замаскирована.
2-й куплет:
Получив матчасть, совершили марш
Джунгли темные поглотили нас,
Долго ждали мы и дождалися
F-105 показалися.
Июль, Август и сентябрь 1966г. были временем наибольшей боевой активности американской авиации. 7, 14,18, 24 августа были днями массированных налетов на Ханой и Хайфон, когда в группах находилось по несколько десятков самолетов. Американские летчики уже приобрели некоторый опыт противодействия ЗРКкомплексам, отказались от полетов на высоте 3-5 км, где были легкой мишенью для ракетчиков, и снизились до 200 метров умело используя рельеф местности, применяя пассивные и активные помехи, самонаводящиеся ракеты «Шрайк».В таких сложных условиях приняли мы боевое крещение. И советские специалисты в ходе боев продемонстрировали вьетнамцам возможности нашей техники при грамотном ее использовании. Они управляли техникой и осуществляли пуски ракет, а вьетнамские воины были дублерами и стояли рядом. И внимательно наблюдали за нашей работой, потому что основным принципом всей учебы и передачи опыта был принцип «Делай как я». За август – сентябрь 1966 г. наш дивизион под командованием подполковника Павлова О.Т. сбил несколько новейших на то время истребителей –бомбардировщиков F-105 и «Фантомов». К большому сожалению, не помню фамилий операторов РС и офицера наведения, которые не раз спасали наш дивизион от «Шрайков», а значит от гибели.
3-й куплет:
Но спокойны мы и уверены,
И матчасть у нас вся проверена,
Пару штук ему в брюхо шлепнули,
«Шрайки» серые в небе хлопнули.
Это были по истине горячие в любом смысле дни. Температура воздуха с наружи была под 40 гр., а что творилось в железных кабинах комплекса, где находились по несколько часов по два состава воинов – советский и вьетнамский. Пот буквально разъедал наши тела до мяса, особенно в стесненных местах, подмышках, промежностях. Это была так называемая потница, которая поражала в первую очередь полных людей. У каждого из нас была бутылка , которую выдавал в\фельдшер Свитюк Д. Из Одесской области, грамм на 200 с мазью, консистенции очень жидкой сметаны, которой мы периодически дезинфицировали свои опрелости. У каждого была фляга с кипяченой водой или чаем, жажда мучила постоянно. В отдельные дни теряли в весе до нескольких килограмм. В таких тяжелых условиях советские специалисты проявили себя мужественными, храбрыми воинами, мастерами своего дела. Конечно, не могу забыть бой 4-го сентября (это и день моего рождения) когда после пуска ракет наш дивизион засекли и пара штурмовиков прорвалась сквозь огонь ствольной артиллерии и отбомбилась по нашей позиции, к счастью, не очень прицельно. Земля дрожала, осколки стучали по кабинам. Когда после налета мы вышли наружу, недалеко от позиции увидели несколько больших воронок, на позиции дымились десятки осколков, в стенах кабин зияли рваные дыры. Была повреждена на пусковой одна ракета. Но самое главное-все были живы. Это был мой 21-й день рождения. После обнаружения дивизиона необходимо срочно менять позицию. Быстро сворачиваемся, грузимся и едем. А лето во Вьетнаме - сезон дождей и где-то впереди образовалась пробка, все встали. Застряли автобус «ПАЗ» и несколько грузовиков с оборудованием. Что только не делали вьетнамцы, машины только глубже вязли. И вот наш водитель Омицинский Слава попросил освободить место за рулем грузовика, с какой-то непостижимостью выводит завязший по оси грузовик из грязи, с ювелирной точностью объезжает автобус и ставит машину на твердую дорогу. Также мастерски разводит оставшуюся технику. Показал и вьетнамцам и нашим высший класс владения техникой. Дивизион продолжил свое движение на новую позицию.
После нескольких дней проведенных в боевой обстановке, накапливалась усталость, давало о себе знать огромное нервное напряжение. И нам давали день-другой на отдых. В такие дни мы играли с вьетнамцами в футбол «сборная СССР- сборная ДРВ», проводили комсомольские собрания. Секретарем в дивизионе был Ю. Серьгин из Ростова, я его заместителем. Делали «разбор полетов», выпускали боевой листок или стенгазету. Вечерами к нам приходили жители близлежащих селений, угощали нас фруктами, рисовой водкой (в небольших дозах не запрещалось), устраивали небольшие концерты. Самыми, часто исполняемыми советскими песнями были «Подмосковные вечера» и «Катюша». Отношения у нас с вьетнамцами были самые дружественные и доброжелательные, они поражали нас своей жизнестойкостью, оптимизмом, святой верой в окончательную победу над агрессором. Их девизом является лозунг «Нет ничего дороже свободы и независимости», провозглашенный Хо Ши Мином.
В дни отдыха несколько раз ездили в Ханой, знакомились с его достопримечательностями, ходили в музеи, в зоопарк. В зоопарке приятно было увидеть «земляка» - бурого медведя и искренне ему посочувствовать, т.к. в его шубе здесь совсем не по климату. Интересно было в музее сбитой американской авиатехники посмотреть на горы обломков современных боевых самолетов, экипировку летчиков, парашюты, личное оружие. В Ханое по всему городу были вырыты тысячи небольших, на 1-2 –х человек, окопов, куда пряталось население во время авианалетов. Ведь бомбежкам подвергались не только стратегические и военные объекты, но и жилые кварталы, больницы и школы. Многие деревеньки и поселки сносились с лица земли бомбовыми и ракетными ударами выжигались напалмом. Много гибло мирного населения, особенно детей, от использования американцами шаровых бомб. Весит бомба 420 гр., в ее корпусе запрессовано 390 шариков, диаметром 5мм, гексогена 100 гр. И взрыватель замедленного действия. Сбрасывались бомбы контейнерами до 600 штук в каждом и застилались ими большие территории в населенных пунктах, вдоль дорог. Никогда не забуду как плакали вьетнамские матери по погибшим от этих бомб детям, как разносился этот плачь в темноте тропической ночи. Не дай Бог никому видеть и слышать такое.
Сейчас мало кто и помнит о той далекой войне, и меня, узнав, что я был во Вьетнаме, иногда спрашивают: «Там правда что ли была война и там стреляли и гибли люди?» Да. Это был самый крупный международный вооруженный конфликт второй половины XX века. И я горжусь, что в победе вьетнамского народа над мощнейшим агрессором есть доля нашей бескорыстной помощи и частица моего ратного труда. В конце сентября 1966 года у некоторых специалистов кончился срок командировки, и пришло время расставаться с вьетнамским друзьями. Проводы были и теплыми и грустными и в то же время в приподнятом настроении – ведь летим домой, впереди долгожданные встречи с родителями, с друзьями.
Быстро дни прошли, в самолет вошли,
Джунгли темные навсегда ушли,
Под крылом Москва показалася
Сердце русское к дому рвалося
На Родине, после нескольких дней карантина, отправили в родную часть, где предоставили отпуск 10 суток. Зимой 1967 года человек 15-20 участников войны собрали в Смольном и отправили по городам области выступать перед учащимися, рабочими с рассказами о тех событиях. Текст выступления был заготовлен заранее (он сохранился у меня до сих пор). Я, конечно же, попросил отправить меня в Подпорожье, где выступал перед учащимися школ № 2 и № 5, подарил ребятам осколки самолета F-105. Выступал перед комсомольцами на конференции, которая проходила в зале горкома ВЛКСМ. Нет сейчас комсомола, нет 2 и 5 школ. Из-за недостатка времени не был в школе № 1, в которой я учился в начальных классах у Капустиной О.В., а до 8-го класса классным руководителем была Архипкова З.Н. Бережно храню, как память о тех незабываемых днях книги, подаренные мне пионерами школ № 2 и № 5 сувенир, изготовленный и подаренный комсомольцами механического завода, половину шариковой бомбы, знак «Пятое августа. Первая Победа» и медаль »Дружбы» которой меня наградила правительства ДРВ.
г. Подпорожье Ленинградской области 2011 г.
Мишаничев Юрий Николаевич родился 04.09.1945 в г. Подпорожье Ленинградской обл.
С ноября 1964 г. по ноябрь1967г. проходил срочную службу в 82 ЗРБ 6-я отдельная армия ПВО
С конца мая 1966 г. по сентябрь 1966 г. принимал участие в боевых действиях во Вьетнами в должности планшетиста
Награжден знаком «5-е августа. Первая Победа», медалью Дружбы ДРВ.
И вот первая группа убывает в командировку в конце марта 1966 года самолетами АН-12. Здесь необходимо сказать, что всех нас переодели в гражданскую одежду. Каждому выдали пальто, костюм, шляпу, галстук, несколько пар легких китайских брюк, рубашки, несколько пар различной обуви, панамы, береты. На каждого оформили и выдали загранпаспорт. Теперь, вспоминая прошлое, я думаю, как странно для окружающих выглядели наши группы молодых, здоровых парней, одетых почти одинаково. Вторая группа и я в том числе улетали 25 мая 1966 года на ИЛ-18. Кругом весна, цветет черемуха, а нам лететь в неведомую страну, в неизвестность. Делали посадку в Свердловске на дозоправку. На 2 дня задержались в Иркутске и здесь у нас уже не было сомнения, что летим именно во Вьетнам. Ждали разрешение на пересечение границы с Китаем. В то время в Китае шла культурная революция, и отношения у него с Советским Союзом были очень напряженные. И поэтому нас неоднократно инструктировали как вести себя в случае внештатных ситуаций: не вступать в контакт, не отвечать на провокации и агрессию. И вот мы в Пекине, в аэропорту, самолет не покидаем. На борт поднимается группа вооруженных пограничников и начинают проверку документов, пристально изучая наши паспорта. И хотя мы внутренне очень сильно волновались - все прошло хорошо и спокойно. Летим дальше, смотрим в иллюминатор. Хочется что-нибудь разглядеть на земле, но только горы изредка промелькнут в разрывах облаков. И вот, в очередной раз , выглянув в иллюминатор, вижу, нас сопровождают истребители МИГ-17. По всему салону раздаются радостные возгласы, заканчивается наш утомительный перелет, который занял в общей сложности не менее 15-ти часов. Приземляемся на аэродроме, не далеко от Ханоя. Не помню уже как проходила официальная часть встречи, но надолго запомнилась встреча, которую устроили нам вьетнамцы: улыбки, цветы, танцы, песни, огромный танцующий дракон. Нас здесь очень ждали, на нас здесь очень надеялись. Уже в сумерках, вечером , включив только подфарники, едем в расположение учебного центра. Кругом на террасах отсвечивают водой рисовые поля, где-то на горизонте виднеются горы, в воздухе миллионы светлячков. Сказочная страна. Но не все так прекрасно в этой стране и мы это скоро почувствуем. Уже на дороге попадаются воронки от авиабомб.
Учебная база находилась в провинции Хабак по соседству с небольшой деревушкой. Немного расположившись , я как и многие сел писать письмо домой и сообщить свой адрес: Москва-400, п\я …А поселили нас в хижинах, которые мы называли бунгало. Это легкая постройка, стойки и поперечины которой сделаны из бамбука, стены плетеные из колотого бамбука, а крыша из листьев банана или пальмы и рисовой соломы. Внутри топчаны, подобие деревянных кроватей с матрасами и подушками, набитыми травой и простыни. Над кроватью закреплен полог из марли (москтник),нижние края которого необходимо заправлять под матрас, от различных насекомых – гусениц-фосфориток, москитов, муравьев, жуков и пр. Особенно опасна огромная многоножка с ядовитыми жвалами, которая в первый же день объявилась в нашем бунгалои с криками была уничтожена вьетнамцами палками.
Занятия в центре проводились с утра до вечера прямо под открытым небом или под легкими навесами, с двух-трех часовым перерывом в самую жару. Очень часто в небе появлялись группы американских самолетов и занятия в это время прекращали, что бы не демаскировать учебный центр. За мною закрепили двух вьетнамских воинов – Нгуен Зуй Ба и Нгуен Тьен Тунг. Они быстро освоили специальность планшетистов, где требуется четко писать зеркальном изображении номера целей до четырех знаков, знать наизусть тактико-технические данные всех самолетов противника и, если работаешь на огневом планшете, готовить данные для стрельбы и докладывать их командиру, на что дается времени 8 сек. Здесь главное внимательность, собранность, реакция, результат достигается постоянными тренировками. Очень тяжело приходилось специалистам, преподававшим основы радио и эл.техники, устройство и схемы ЗРК. Учеба и все общение с вьетнамцами осуществлялось через переводчиков и далеко не все из них хорошо владели техническим переводом. Случались забавные случаи. Советский специалист объясняет устройство и порядок заправки ракеты топливом и произносит нормально звучащее на русском языке слово, а вьетнамцы начинают хохотать, он повторяет а они еще сильнее хохочут. Оказалось на вьетнамском языке это слово звучит как нецензурное. Очень тяжело было специалистам стартовых батарей научить вьетнамцев подать ракету на пусковую установку т.к. у тех порой не хватало на это физических сил. Очень тяжело было специалистам технических батарей т.к. им приходилось под палящим солнцем учить и делать заправку ракет топливом в резиновых сапогах, в резиновых плащах и в противогазах. Тяжело было всем. И недаром появилась в нашем дивизионе песня, которую сочинили наши ребята в свободное от службы время. Музыку на баяне подобрал В. Лымарь. 1-й куплет:
Солнце жарило, змеи жалили
А китайцы нас, черти, хаяли,
Долго прели мы, но стерпели мы,
И друзей данти научили мы
(данти – товарищ)
На освоение теории и приобретение практических навыков по подготовке ЗРК к боевой работе отводилось всего 2 месяца. Затем выезд на боевые позиции. Это был конец июля1966 г. К этому времени средствами ПВО Вьетнама (с учетом авиации, ствольной артиллерии, ЗРК) было сбито 1300 самолетов агрессора.
Позиция, на которой развернулся наш дивизион, прикрывала подступы к Ханою и была хорошо замаскирована.
2-й куплет:
Получив матчасть, совершили марш
Джунгли темные поглотили нас,
Долго ждали мы и дождалися
F-105 показалися.
Июль, Август и сентябрь 1966г. были временем наибольшей боевой активности американской авиации. 7, 14,18, 24 августа были днями массированных налетов на Ханой и Хайфон, когда в группах находилось по несколько десятков самолетов. Американские летчики уже приобрели некоторый опыт противодействия ЗРКкомплексам, отказались от полетов на высоте 3-5 км, где были легкой мишенью для ракетчиков, и снизились до 200 метров умело используя рельеф местности, применяя пассивные и активные помехи, самонаводящиеся ракеты «Шрайк».В таких сложных условиях приняли мы боевое крещение. И советские специалисты в ходе боев продемонстрировали вьетнамцам возможности нашей техники при грамотном ее использовании. Они управляли техникой и осуществляли пуски ракет, а вьетнамские воины были дублерами и стояли рядом. И внимательно наблюдали за нашей работой, потому что основным принципом всей учебы и передачи опыта был принцип «Делай как я». За август – сентябрь 1966 г. наш дивизион под командованием подполковника Павлова О.Т. сбил несколько новейших на то время истребителей –бомбардировщиков F-105 и «Фантомов». К большому сожалению, не помню фамилий операторов РС и офицера наведения, которые не раз спасали наш дивизион от «Шрайков», а значит от гибели.
3-й куплет:
Но спокойны мы и уверены,
И матчасть у нас вся проверена,
Пару штук ему в брюхо шлепнули,
«Шрайки» серые в небе хлопнули.
Это были по истине горячие в любом смысле дни. Температура воздуха с наружи была под 40 гр., а что творилось в железных кабинах комплекса, где находились по несколько часов по два состава воинов – советский и вьетнамский. Пот буквально разъедал наши тела до мяса, особенно в стесненных местах, подмышках, промежностях. Это была так называемая потница, которая поражала в первую очередь полных людей. У каждого из нас была бутылка , которую выдавал в\фельдшер Свитюк Д. Из Одесской области, грамм на 200 с мазью, консистенции очень жидкой сметаны, которой мы периодически дезинфицировали свои опрелости. У каждого была фляга с кипяченой водой или чаем, жажда мучила постоянно. В отдельные дни теряли в весе до нескольких килограмм. В таких тяжелых условиях советские специалисты проявили себя мужественными, храбрыми воинами, мастерами своего дела. Конечно, не могу забыть бой 4-го сентября (это и день моего рождения) когда после пуска ракет наш дивизион засекли и пара штурмовиков прорвалась сквозь огонь ствольной артиллерии и отбомбилась по нашей позиции, к счастью, не очень прицельно. Земля дрожала, осколки стучали по кабинам. Когда после налета мы вышли наружу, недалеко от позиции увидели несколько больших воронок, на позиции дымились десятки осколков, в стенах кабин зияли рваные дыры. Была повреждена на пусковой одна ракета. Но самое главное-все были живы. Это был мой 21-й день рождения. После обнаружения дивизиона необходимо срочно менять позицию. Быстро сворачиваемся, грузимся и едем. А лето во Вьетнаме - сезон дождей и где-то впереди образовалась пробка, все встали. Застряли автобус «ПАЗ» и несколько грузовиков с оборудованием. Что только не делали вьетнамцы, машины только глубже вязли. И вот наш водитель Омицинский Слава попросил освободить место за рулем грузовика, с какой-то непостижимостью выводит завязший по оси грузовик из грязи, с ювелирной точностью объезжает автобус и ставит машину на твердую дорогу. Также мастерски разводит оставшуюся технику. Показал и вьетнамцам и нашим высший класс владения техникой. Дивизион продолжил свое движение на новую позицию.
После нескольких дней проведенных в боевой обстановке, накапливалась усталость, давало о себе знать огромное нервное напряжение. И нам давали день-другой на отдых. В такие дни мы играли с вьетнамцами в футбол «сборная СССР- сборная ДРВ», проводили комсомольские собрания. Секретарем в дивизионе был Ю. Серьгин из Ростова, я его заместителем. Делали «разбор полетов», выпускали боевой листок или стенгазету. Вечерами к нам приходили жители близлежащих селений, угощали нас фруктами, рисовой водкой (в небольших дозах не запрещалось), устраивали небольшие концерты. Самыми, часто исполняемыми советскими песнями были «Подмосковные вечера» и «Катюша». Отношения у нас с вьетнамцами были самые дружественные и доброжелательные, они поражали нас своей жизнестойкостью, оптимизмом, святой верой в окончательную победу над агрессором. Их девизом является лозунг «Нет ничего дороже свободы и независимости», провозглашенный Хо Ши Мином.
В дни отдыха несколько раз ездили в Ханой, знакомились с его достопримечательностями, ходили в музеи, в зоопарк. В зоопарке приятно было увидеть «земляка» - бурого медведя и искренне ему посочувствовать, т.к. в его шубе здесь совсем не по климату. Интересно было в музее сбитой американской авиатехники посмотреть на горы обломков современных боевых самолетов, экипировку летчиков, парашюты, личное оружие. В Ханое по всему городу были вырыты тысячи небольших, на 1-2 –х человек, окопов, куда пряталось население во время авианалетов. Ведь бомбежкам подвергались не только стратегические и военные объекты, но и жилые кварталы, больницы и школы. Многие деревеньки и поселки сносились с лица земли бомбовыми и ракетными ударами выжигались напалмом. Много гибло мирного населения, особенно детей, от использования американцами шаровых бомб. Весит бомба 420 гр., в ее корпусе запрессовано 390 шариков, диаметром 5мм, гексогена 100 гр. И взрыватель замедленного действия. Сбрасывались бомбы контейнерами до 600 штук в каждом и застилались ими большие территории в населенных пунктах, вдоль дорог. Никогда не забуду как плакали вьетнамские матери по погибшим от этих бомб детям, как разносился этот плачь в темноте тропической ночи. Не дай Бог никому видеть и слышать такое.
Сейчас мало кто и помнит о той далекой войне, и меня, узнав, что я был во Вьетнаме, иногда спрашивают: «Там правда что ли была война и там стреляли и гибли люди?» Да. Это был самый крупный международный вооруженный конфликт второй половины XX века. И я горжусь, что в победе вьетнамского народа над мощнейшим агрессором есть доля нашей бескорыстной помощи и частица моего ратного труда. В конце сентября 1966 года у некоторых специалистов кончился срок командировки, и пришло время расставаться с вьетнамским друзьями. Проводы были и теплыми и грустными и в то же время в приподнятом настроении – ведь летим домой, впереди долгожданные встречи с родителями, с друзьями.
Быстро дни прошли, в самолет вошли,
Джунгли темные навсегда ушли,
Под крылом Москва показалася
Сердце русское к дому рвалося
На Родине, после нескольких дней карантина, отправили в родную часть, где предоставили отпуск 10 суток. Зимой 1967 года человек 15-20 участников войны собрали в Смольном и отправили по городам области выступать перед учащимися, рабочими с рассказами о тех событиях. Текст выступления был заготовлен заранее (он сохранился у меня до сих пор). Я, конечно же, попросил отправить меня в Подпорожье, где выступал перед учащимися школ № 2 и № 5, подарил ребятам осколки самолета F-105. Выступал перед комсомольцами на конференции, которая проходила в зале горкома ВЛКСМ. Нет сейчас комсомола, нет 2 и 5 школ. Из-за недостатка времени не был в школе № 1, в которой я учился в начальных классах у Капустиной О.В., а до 8-го класса классным руководителем была Архипкова З.Н. Бережно храню, как память о тех незабываемых днях книги, подаренные мне пионерами школ № 2 и № 5 сувенир, изготовленный и подаренный комсомольцами механического завода, половину шариковой бомбы, знак «Пятое августа. Первая Победа» и медаль »Дружбы» которой меня наградила правительства ДРВ.
г. Подпорожье Ленинградской области 2011 г.
Мишаничев Юрий Николаевич родился 04.09.1945 в г. Подпорожье Ленинградской обл.
С ноября 1964 г. по ноябрь1967г. проходил срочную службу в 82 ЗРБ 6-я отдельная армия ПВО
С конца мая 1966 г. по сентябрь 1966 г. принимал участие в боевых действиях во Вьетнами в должности планшетиста
Награжден знаком «5-е августа. Первая Победа», медалью Дружбы ДРВ.
- "Сборная СССР" второй слева п\полковник Павлов О.Т., шестой слева ст.лейтенант Чумак В., четвертый справа-сержант Топор, третий справа-Мишаничев.